Или каким образом мы любим в Господе Иисусе Христе то, что Он воскрес из смертных, хотя мы никогда не видели, чтобы кто‑либо воскресал из мертвых, таким образом мы можем, веря, любить Троицу, Которую мы не видим и подобия Каковой мы никогда не видели? Но мы, конечно же, знаем, что же такое жить и что такое умереть, ибо мы живем, а также иногда видели и [таким образом] знакомились на опыте с тем, что есть мертвые и умирающие. И что же еще означает воскреснуть, как не ожить, т. е. возвратиться из смерти к жизни? Следовательно, когда мы говорим и верим, что есть Троица, мы знаем, что такое Троица, ибо мы знаем, что такое трое. Но это не то, что мы любим. Ведь мы с легкостью можем, когда желаем, получить три, показав три пальца (не говоря о чем‑либо еще). Или же мы любим не всякую троицу, но только Ту, что есть Бог? Следовательно, в Троице мы любим то, что есть Бог. Но мы никогда не видели и не знали никакого другого Бога, потому что Бог один, единственный Бог, Которого мы пока не видели и Которого мы, веруя, любим. Спрашивается, однако: на основании какого уподобления или сравнения с вещами известными мы можем верить так, чтобы любить Бога, пока еще не известного?