Однако, когда я вижу ее, я не вижу в ней Троицы. И все же, напротив, ты видишь Троицу, если видишь любовь. И я приложу усилия, если смогу, для того, чтобы ты увидел, что ты видишь [Троицу]. Пусть лишь Она поспособствует, чтобы мы подвизались любовью к чему‑либо благому. Ибо когда мы любим любовь, мы любим то, что любит что‑то, на основании именно того, что что‑то любится. Так, что же должна любить любовь, чтобы она также была любимой? Ведь то не есть любовь, что ничего не любит. Если же она любит саму себя, то она должна что‑то любить, чтобы любить себя как любовь. Ибо как слово обозначает что‑то, обозначая также самого себя, и не обозначает себя как слово, не обозначая себя как обозначающего что‑то, так же и любовь, конечно же, любит себя, но только если она не любит себя как любящую что‑то, она не любит себя как любовь. Но что же тогда любит любовь, как не то, что мы любим любовью? То, с чего мы ближайшим образом начинаем, есть [наш] брат.